* * *
Стихи увенчают любую боль.
Одна любовь у тебя будет вечной: любовь стихов.
Стихи не скажут, что ты плохой,
не плюнут в суп, не спустят с лестницы,
не бросят и не простят.
Стихи уже сломали твою жизнь, но ты этого не заметил:
твоя жизнь и была стихи.

* * *
Никому не нужная жизнь
на дороге пьяной лежит.
С неба падает ерунда.
В голове горят провода.
Нелюдимая плачет блядь.
Рот кривится, глаза болят.
Ничего не терпи, поплачь.
До копейки судьбу истрать.
Приходи ко мне поутру.
Тихо слëзы со щёк утру,
накормлю тебя, напою.
Никого-то я не люблю.

* * *
Я тебя за грозное несчастье,
за холодный ужас полюбил.
Думали до Бога докричаться.
Зимний свет горел, немил.
В изголовье плакал человечек.
Обессиленной любви
не нажить горячей встречи.
Но меня переживи.

* * *
У меня забрали тебя.
У тебя забрали меня.
Как же мне теперь без тебя?
Как тебе теперь без меня?
Не жалей, не пей в одного.
Это ничего, ничего.
Эта ерунда навсегда.
Береги себя.

* * *
Без тебя невольно горько
в небеса смотрю, курю.
Пожалей меня легонько.
Горячо благодарю!
Пожалей меня до смéрти,
чтобы чуял, как люби́м,
улетая на рассвете
в небеса, мой горький дым.

ПОСЫЛКА

Снимаю, сдаю тебе,
тебе посылаю всё.
Будешь ли носить
счастье, горе моё?
В этом пальто проходил тоску,
в этой кофте семью хоронил.
Вынесешь ли — ещё?

ЦВЕТЫ

1

Перед окном лежат цветы.
Цветы пронизывает холод.
Мне так хотелось, чтобы ты
убил меня, пока я молод.
Мы шли, не разнимая рук,
куда глаза, — но шли не с теми.
Нам так хотелось, милый друг.
Душа ждала. Глаза блестели.
Нам так хотелось, чтобы сад
не исчезал в дожде осеннем.
Теперь дороги нет назад.
Я был счастливейшим растеньем.

2

Прости за песни. Отпусти.
Не верь ни музыке, ни чуду.
Любовь поэту не спасти.
Я никому судьбой не буду.
Живи всегда. Как можешь ты
мне говорить ещё о смерти?
Погибли в мусорке цветы,
а мы в отчаянье не смеркли.

* * *
Кто тебе разрешит
взять и не жить?
Любой ценой
живи живой.
Моя любовь
с тобой.

* * *
С.Е.

Мне девочка прекрасная мила.
Везде война, а девочка одна.
Она в аду мелодией цвела.
За ней Орфей сорвался, как струна.

В аду она, в снегу она, одна.
Я далеко пою тебе в гробу.
Смотри туда: сюда моя страна?
О милая! Прости за ерунду.

* * *
Как вытерпеть себя? Когда
ни погляжу вперёд,
всё сковывает ерунда,
отчаянье берёт.
То угол рта, а то мозоль
напомнят о тебе.
Позволь избыть позора боль,
позволь не быть беде.
Когда ложусь в постель мою,
пою себе под нос:
храни, Господь, любовь свою,
терпи меня, Христос.
Наутро тяжело засну
и не увижу снов.
От смерти я не улизну.
Приди, утри мне нос.

* * *
Я никого не знал прекрасней
на глупой ласковой земле.
Ты мой нерасторопный праздник
и солнце счастья в феврале.

Когда метели сумасбродят,
когда на снег ложится тьма —
ты сердца терпеливый подвиг
и утешение ума.

Что мне голодная могила?
С тобой и смерти легче нет.
Мой ангел, всë, что сердцу мило!
Храни любви весёлый свет.

* * *
За звонкий сад, за пышный цвет
пошли мне ад, какого нет.
Я сам в нём буду виноват.
Лететь во мглу и целовать
мою убитую любовь
позволь мне или не позволь.
Пускай никто меня не ждёт.
На мне их ужас отдохнёт.
Возьми, что нажито в пути,
и в горький пепел обрати.
Но, что бы ни было со мной,
я буду твой. Я буду Твой.

* * *
Насельники взрыва большого,
мы все лишь прощальное слово.

* * *
С души сдиралась кожура,
внутри гремело сердце глухо.
Неугомонная война
меж нами шастала, как шлюха.
За горем с чудом пополам,
за чëрным ужасом и страхом,
за всем, что чуждо было нам,
мы шли, смешны. И Бог не плакал.

* * *
Кто невесомее нашей любви?
Все, кто её понимает.
Сильные юные руки твои
в небо меня поднимают.

Я над тобою затихну в слезах
и не найду тебя больше.
Если бы можно было сказать,
кто ты мне, Господи Боже.

* * *
Твоë лицо-поцелуй
во мне навсегда.
Оно небесный огонь,
целящийся в себя.

Поцелуй твоего лица
коснулся меня, и теперь
всë, чего жду, всегда
светится жизнью твоей.

Лицо-поцелуй говорит:
ну вот и всë хорошо!
Позже долго болит
в сердце Божье лицо.